Семья Жени бежала с войны в Украине. Никто не готовился к тому, что в соседних домах боевики выбьют окна, а на улице расстреляют подростков и беременную медсестру. Пришлось остаться в Беларуси. Мама-экономист первое время рубила в колхозе капусту, папа-шахтер устроился грузчиком. А Женя увлекся футболом. Да так, что стал фанатом сборной Беларуси. «Я хотел бы получить мяч и форму сборной», — написал мальчишка. Мы решили во что бы то ни стало исполнить его мечту!
В федерации футбола нашу идею сразу же поддержали. Мы надеялись, что Женя приедет на презентацию новой формы и сам заберет подарки из рук известных футболистов, но накануне заболела сестренка, маме не с кем было ее оставить. Поэтому с подарками и приветами мы сами отправляемся в агрогородок Урицкий, где живет семья Щербак.
Нас встречает мама Татьяна, похожая на Дюймовочку, рыжеволосая сестренка Диана в нарядном платье и сам Женька. Диана заглядывает в сумку, где лежит Женькина мечта, и всплескивает ладошками:
— Как же я рада за Женю!
Когда мы по телефону рассказали маме, что исполним мечту Жени, она даже расплакалась:
— Это так неожиданно! Я видела, что сын писал письмо, но сомневалась, что из этого что-то выйдет, и даже не спросила, о чем он написал.
Письмо Женька писал в рамках проекта «Мечты детей-беженцев», который проводил УВКБ ООН и Красный Крест. Письмо попало в редакцию Имен, и нас очень впечатлило, что украинский парень стал фанатом сборной Беларуси. Мы бы хотели, чтобы Женя знал: Беларусь — его новый дом, здесь его обязательно поддержат и во всем помогут.
Хотим жить там, где не стреляют
Таня, ее муж Саша и их дети — Жене тогда было 8 лет, Дианке — 1,5 года — жили в Луганской области, в шахтерском городе Брянка. Только сделали ремонт в квартире, как в воздухе разлилось ощущение тревоги и страха.
— В городе уже началась заварушка. У сестры возле дома пристройка — раньше было кафе, а потому туда заехала фура, и стали разгружать оружие. В тот день сестра не смогла заснуть, пришла с сыном ночевать к нам, — вспоминает Татьяна. — 1 мая был праздник. По парку ходили вооруженные люди. Было дико. Вроде бы это свои, но кто знает, что у них на уме? Мы переживали, что в городе много оружия. Кому оно предоставлено? Зачем? Что будет дальше? Да и жить рядом с боеприпасами страшно. Мы нервничали, это передавалось детям. И когда сын перестал спать, мы с сестрой решили хотя бы на лето поехать в Беларусь. Там по маминой линии (она сама белоруска) — много родственников, они очень волновались за нас и звали к себе.
Сестры с детьми поехали в деревню на Гомельщине — там остался бабушкин дом, что-то вроде дачи — в надежде, что к осени обстановка в городе изменится. Через неделю после отъезда в квартире сестры вылетели стекла — под окнами взорвалась машина. У окна у нее стояла детская кровать.
— Много таких осколочных ранений, — вздыхает Татьяна, — Что-то начинается в городе — люди подходят к окнам посмотреть…
Родители остались в Брянке. Каждый день выходили на связь по скайпу. Но становилось только хуже. Стали долетать страшные новости о зверствах боевиков. Родные попросили сестер не возвращаться.
Близилась осень. Сестры с детьми перебрались к тете в агрогородок Урицкое в 5 км от Гомеля. Три семьи — 9 человек — жили в двухкомнатной квартире.
— Начались сборы в школу, в 4-й класс. А у нас — ничего: ни костюма, ни рюкзака. Только летние вещи, памперсы и бутылочки Дианы. Вы не представляете, сколько людей нам помогло! — из глаз Татьяны брызнули слезы.
— Мамочка, ты от радости или от печали плачешь? — Диана в растерянности.
Таня вспоминает, как маленькую Дианку тогда полностью одела незнакомая женщина. Женя на улице познакомился с мальчиком, и его мама, узнав, откуда приехала Женькина семья, пришла с огромным пакетом.
— Принесла осенние, зимние, весенние вещи, обувь. Было дико неудобно принимать помощь, психологически это тяжело. Девочка из подъезда отдала пуховик, — за 4 года Татьяна ни разу не плакала и не опускала руки, и только сейчас слезы вырвались наружу.
— В Украине мы жили, как у Бога за пазухой. Я работала делопроизводителем в юстиции, муж — на шахте. Родные всегда были рядом. Квартира своя, ремонт сделали. Было все, а потом — ничего. Даже детской коляски — Дианку носили на руках, — вспоминает она, — Здесь у нас не было ни одной игрушки. И дети их не просили. Все понимали. Диане потом девочка отдала уточку на колесиках. Помогали все: родственники, соседи, незнакомцы — приносили пакеты с едой, конфетами, одеждой. А какие ЛЮДИ — соседи! Помню, собрали нам денег, и мы купили обувь Жене в школу, кто-то куртку отдал. Как же я всем благодарна!
Право на радость
Татьяна признается, что старалась всегда быть на позитиве. Стала с сестрой искать работу. Поработали на лавашне — днем и ночью крутили лепешки. Таня тогда еще кормила дочку грудью, грудь наливалась, болела, поднималась температура, бегала сцеживаться.
— Потом услышали, что на комбинате «Восток» могут дать общежитие. Тетя нам очень помогала, но не хотелось долго стеснять ее. Пошли на комбинат устраиваться в теплицу. На нас посмотрели и сказали, что мы работать не будем. Не сможем. Хорошо, что мы вдвоем были, а то одна я б давно треснула и надломилась. Взяли нас в теплицу овощеводами.
— Я выросла в местах, где вокруг одни шахты, терриконы — искусственные «горы». Полей в глаза не видела. У нас маленькие огороды — на пару ведер картошки, не то, что ваши. А здесь пришлось пойти работать на поле — про многие виды работ мы раньше даже не знали. Рубили с сестрой капусту и бросали качаны. Тяжелый труд. Но деваться некуда, работали на уборочной наравне со всеми.
Я смотрю на миниатюрную Татьяну, пытаюсь представить ее, ловко метающей капусту, и спрашиваю, сколько она весит.
— 47 кило, — смеется она, — Но я натренировалась! Чего тут жаловаться. Мы нормально живем, не хуже остальных.
— Нам нечего жаловаться, — поддакивает Женька, который быстро повзрослел и стал помогать родителям. Делает любую работу по дому, присматривает за сестрой. И даже сам себя обеспечил спортивной формой — раздавал рекламные листовки спортивного магазина.
Муж Татьяны из Брянки поехал в Москву на заработки, чтобы финансово поддержать семью. А когда приехал навестить их на Новый год, дочка его не узнала, спряталась за тетю. Внутри что-то екнуло. В Москву отец не вернулся, остался с семьей. В Украине он учился на финансиста, работал на буровой, в шахте, в агрогородке устроился на комбинат — грузчиком. Сняли однокомнатную квартиру за 100 долларов.
Татьяну со временем, учитывая ее образование, перевели на должность учетчика. Пока ждали общежитие, их поставили на очередь — на улице Мира достраивался дом, из окон которого видны бескрайние поля. По трудовому договору дали арендное жилье. В квартире были только стены, потом купили в рассрочку диван детям, шкаф, коллеги отдали кровать, тумбочки, а для Жени бабушка придумала письменный стол — положила на стул старую дверцу от шкафа.
Татьяна говорит, что белорусы очень добрые и отзывчивые. Конечно, попадаются и недоброжелатели, которые говорят вслед: «Улыбаются, а у них там война».
— Думают, что мы не должны прилично выглядеть, не имеем права на хорошую жизнь, работу, настроение, какие-то радости… Это грустно слышать, — говорит Татьяна и вспоминает, как переживала, когда Женька пошел в школу, и дети вначале приняли новичка настороженно, один мальчик обзывал обидными «луганскими» прозвищами. Но тех, кто помогал и поддерживал, было куда больше.
Футбол Женя полюбил в Беларуси
Сам Женька не помнит обид. Он отличник. Прекрасно учится. Участвует во всех олимпиадах и занимает первые места. В городке много детей, а у Женьки — друзей. В Украине Женя играл в гандбол, никто в его окружении не увлекался футболом.
— Я полюбил футбол в Беларуси. Когда мы приехали, вышел на улицу и увидел, что у вас все играют в футбол: в школе, во дворе. И меня затянуло. С тех пор четыре года играю.
Три раза в неделю Женька в 7.40 садился на автобус и ехал на Гомель на тренировку, в 13.20 возвращался, быстро обедал и к 14.00 шел в школу.
Был опорным полузащитником в гомельской детской спортивной школе. Их команда выиграла много соревнований, и Женьке очень нравилось быть в центре поля, несмотря на тяжелый график. Но пришлось временно оставить занятия — из-за болей в колене. Женя верит, что это временные трудности и мечтает стать футболистом.
— Планирую вылечиться и снова играть. Тренер же до сих пор звонит.
— У него один футбол на уме, — улыбается Татьяна, — Как-то идем с мужем, смотрим, а Женька за углом все равно играет. Ну что ж ты поделаешь?! Сестру начал тренировать.
Мы вытаскиваем из сумки мяч с автографами и разворачиваем яркую красную форму.
— Я не ожидал, что откликнутся. И форма! И мяч! Я в шоке! — Женька замирает от восторга. И трогательно благодарит футболистов.
Рассказывает, что смотрит все матчи, болеет за своих — белорусов. Называет любимчиков: Сергей Черник, Станислав Драгун и Александр Мартынович. Он еще не знает, что Стас Драгун передавал ему привет со словами «Ждем тебя в национальной сборной через несколько лет». Сюрприз! Вот оно, счастье мальчишки.
Родители Женьки переживают за бабушек и дедушек, которые остались в неспокойной Брянке, вросли в землю корнями, в свои дома и виноград, привыкли к выстрелам. Да они и сами не теряют надежды вернуться. А вот Женя сказал, что ему очень нравится в Беларуси:
— Я останусь здесь. А вы будете приезжать ко мне в гости, — сказал он родителям.
Женя уже подготовил для драгоценного мяча специальную полку над столом. Мы едва уговорили его сходить на стадион и хотя бы разочек сыграть с подарком. Переживает, что сотрутся автографы.
— Футболку буду использовать, но очень аккуратно. А мяч буду хранить. Это все-таки память такая! И мой ориентир.
«Имена» работают на деньги читателей. Вы оформляете подписку на 5, 10, 15 рублей в месяц или делаете разовый платеж, а мы находим новые истории и помогаем еще большему количеству людей. Выберите удобный способ перевода — здесь. «Имена» — для читателей, читатели — для «Имен»!